Для издателей и литературных агентов: polygamist — @ — yandex.ru
Анатолий Юркин

Глава «Играбельность — это...» 290 раз

Солипсический монетаризм или денежный солипсизм суть теория, согласно которой трансакции аватарных денег определяет факторы развития, как AI, так и VR, как экономику VR, так и личностные параметры миллиардов компьютерных аватаров. Если в 2013 году издали «Фетиш и табу: Антропология денег в России», то в каком году ожидать «Денежный солипсизм» и-или «Солипсический монетаризм»?

Язык тела Ирины Колесниковой (примы-балерины Санкт-Петербургского Театра балета Константина Тачкина) и Антона Адасинского (создателя и руководителя новаторского театра DEREVO) отсылают нас к феномену повторяемости (жеста, движения, прыжка и др.). Уподобляясь олдскульному фотографу, который при наведении фотоаппарата на клиента и его детей, привычно обещал шумный вылет птички из объектива, мы озадачены тем, а как подвести читателя к текстовому событию, когда "сейчас будут 32 синтаксических фуэте"? Неужели снова через вопрос? По законам семиотики можно ли в тексте одного автора несколько идущих подряд, одно за другим предложений с указательной частицей «... — это» сравнить с балетным феноменом 32 фуэте в «Лебедином озере»? Спрошено — сделано!

1. Играбельность — это врожденный навык создавать череду чередований, данная от Природы способность способность реализовать череду чередований как вид деятельности, относится в нему как к событию. Что в языке зафиксировано в отказе мудреца прожить жизнь заново, в готовности заново совершить ранее допущенные ошибок. (В парадигме отчуждаемого мышления ошибкой будут оба выбора, как "согласен прожить заново", так и отсутствие подобного согласия.) Возможно, играбельность — это врождённый навык совершать ошибки, с одной стороны, добиваясь эмерджентности, с другой стороны, в качестве бонуса получая энантиодромию, что недоступно животным, насекомых и другим представителям аналогового мира. Играбельность — это врождённый навык общаться с себе подобными на языке ошибок (с действием выбора как иероглифом или алфавитом из "да" и "нет").

2. Играбельность — это объективное свойство и трансакционная форма мышления, товара, денег и капитала.

3. Играбельность — это интенциональность бытия, реиграбельность — это имманетность бытия, череда чередований — это интенциональность сущего, а отчуждение — это имманетность сущего. Интенциональность и имманентность имеют востребованность к многократности, следовательно, они наделены играбельностью? Если интенциональность и имманентность имеют востребованность к многократности, следовательно, они изначально наделены таким свойством как играбельность? Или, наоборот, играбельность — это множество, в которое входят, и интенциональность, иимманентность? Интенциональность и имманентность — это частные формы играбельности? Играбельность — это имманентное свойство любого предмета и процесса, выходящего за рамки одноразового использования-обращения?

   

   Играбельность — это оператор отчуждения в сущем. Играбельность — это оператор отчуждения в сторону аналогового собеседника (АС) обладателя биологического мозга (ОБМ). Что-то играбельно чем-то. Бытие играбельно отчуждением как самодостаточной реальностью? Сущее всегда и только аналоговый мир. Сущее не выходит за пределы аналогового мира. Бытие размещается частью в аналоговом мире, но частью — в иномирии. Например, в рукотворной реальности. Тогда по факту это должно означать, что операторы отчуждения, будучи сходными, будут отличаться имманентностью, направленностью, на аналоговый или на цифровой объект. Так и происходит с играбельностью и реиграбельностью как воплощениями не убывающей мотивации (движения к цели) в разных формах человеческого существования будь-то аналоговый мир (играбельность) или цифровая Ойкумена (реиграбельность). Играбельность - это имманентность череды чередований, когда обмен предыдущего действия на последующее даёт некое трудноуловимое новое качество общей ситуации. Играбельность — это потлач интенциональности. Реиграбельность — это потлач имманентности. Отчуждение — это потлач трансцендентности. Если играбельность переводит трансакции ошибок и отчуждения в формат мысленных гиперссылок, обнажая суть операционной энциклопедичности субъекта, наращивающего субъективность (за счёт познания), то в VR через через реиграбельность осуществляется становление интерсубъективности, понимаемой той же энциклопедичностью, но без словарных знаков и статей, приобретшей навык осуществлять обмен интеллектуальной собственностью между потребителем и поставщиком того, в чём интеллигибельные субъекты испытывает потребность и чем её могут удовлетворить с помощью денежной трансакции как единственной коммуникации.

   Аватарная энциклопедичность Рекурсия — Реиграбельность — инверсия Инверсия — Реиграбельность — Рекурсия Не менее важно положение предмета нашего исследования в связке: Имманентность — Интенциональность — Реиграбельность Но верна ли последовательность? Реиграбельность — Имманентность — Интенциональность Инверсия солипсиста. Рекурсия солипсиста. Интенциональность солипсиста. Имманентность солипсиста. (исправить как приём поставить субъекта, которому приписывается характеристика: Реиграбельность (интеллигибельного субъекта, компьютерного аватара, аватарной монеты, аватарного токена, денежного солипсиста, того или иного института VR, того или иного агента VR) — это )

4. Играбельность — это качественная характеристика многократности отчуждения и различий его сеансов для аналогового пользователя.

   Играбельность важна для аналогового Я. Это сервис, благодаря которому на платформе отчуждения субъект сохраняет целостность Я. А почему могут возникнуть проблемы по сохранению целостности Я на платформе отчуждения? Из-за специфических особенностей череды чередований.

5. Какая первичность доступна нам в житейских ошибках? Играбельность — это первичность, данная нам в житейских ошибках. Играбельность — это первичность, доступная нам в житейских ошибках. Играбельность — это первичность, доступная через житейские ошибки. Играбельность — это первичность, доступная чередой житейские ошибок. Реальность — это локация выбора из иллюзий.

   исправить по темам: отчуждение Ошибка сервис Потребность Играбельность — это условие и метод работы с ошибками. Играбельность — это условие и метод работы с ошибками аналоговых пользователей.

6. Играбельность — это установка на потребность в ошибках. Потребность в череде чередований ошибок удовлетворяется через играбельность, с привлечением играбельности.

7. Играбельность — это сервис по товаризации ошибок. Но товаризация ошибок не самоцель.

   Играбельность – это мелок, которым в аналоговом мире каждый проводить внутреннюю границу Я. Разовость действия продлевает моё тело в пространстве. Второе и повторяемое действие отделяет предмет от моего внутреннего Я. Играбельность объясняет то, как Я устроено. Это мышление от имени Я. Это старт для машины Я.

   В offline трансакция ошибки требует играбельности как виртуального сервиса.

   Тогда как в формате online трансакция череды чередований требует реиграбельности как сервиса. Обмен трансакциями — это многообещающее зерно цифрового сущего. Сервисы представлены однокоренными словами, имеют отдаленное или вообще кажущееся родство с понятием "Игра", но предоставляют услуги, тяготеющие к локации безошибочности без ограничений игровых запретов.

8. Играбельность — это операционное богатство результативного претерпевания череды чередований ошибок. Не будем лишь высказаться ещё раз про чаемую результативность. Играбельность — это результативный потенциал, потенциал результативности череды чередований, раскрытие которого обеспечит статус Я и параметры субъекта, развитие Я и наращивание субъектности? Да, играбельность — это потенциал результативности череды чередований, раскрытие которого обеспечит Я и параметры субъекта.

9. Что такое играбельность и реиграбельность? Мы готовы узнать, они различаются локациями, присутствием в разных форматах. Чем схожи? Это два сервиса. Это два инструмента, удобных для использования на виртуальной сервисной платформе. Чем отличаются? Ко всему прочему, локациями. Играбельность — это сервис для формата offline. Реиграбельность — это сервис для формата online. Не сервисом к товару добавляется функция череды чередований, но исходный объект товаризуется. Играбельность — это про товаризация ошибки.

   Ошибки аналоговых пользователей — это переменные, редактирование которых доступно экономическому агенту с потенциалом играбельности.

10. Играбельность — это потребность в трансакциях мышления и капитала, реализуемых чередой чередований. Играбельность — это производственные отношения, устанавливаемые между носителем потребности в трансакциях мышления и капитала с одной стороны и чужой интеллектуальной собственностью как товаром с другой стороны.

11. Играбельность (как биологического организма пользователя, так и аналогового объекта-и-или-товара) как потребность в аналоговой череде чередований.

12. Играбельность — это совокупность всех реиграбельностей всех институтов и агентов VR. Это Большая Реиграбельность (по аналогии с Большой Игрой, отличной от просто игры.) Научная новизна состоит в постановке вопрос о реиграбельности цифрового капитала, цифровых денег, цифровой монеты и, сенсационная версия, реиграбельности трансакции. Весь набор мы называем одним словом, весь список мы охватываем одним определением — играбельность. ()исправить трансакции — это не только реиграбельности трансакции, но и её, трансакции, участие в обеспечении реиграбельности других виртуальных машин. Если реиграбельность — это процедура, значит, её можно заменить виртуальной машиной (как автоматически выполняемой последовательностью операций). Играбельность — это свойство виртуальных машин, функционирующих в безыгровом сеттинге. Играбельность — это реиграбельность безыгрового сеттинга. Такого сеттинга, который битком набит "текучими" процессуальными виртуальными машинами. Вроде аватара. Вроде умной монеты. Вроде трансакции. Реиграбельность аватара. Реиграбельность цифровых денег. Реиграбельность цифрового капитала. Не следует понимать под реиграбельным капиталом игровую экономику, в которую геймеру хотелось бы поиграть, или нечто подобное.

    Суть играбельности в том, чтобы быть мотивированным и иметь инструменты снижения издержек по указанным направлениям.

13. Играбельность — это потребность в трансакциях мышления и капитала, которые способны удовлетворить потребность в череде чередований (отчуждений и погружений).

14. Играбельность — это потребность в платформизации мышления и уберизации капитала через череду чередований (отчуждений и погружений).

15. Играбельность — это повторение без механической одинаковости, без деморализирующей скуки. Играбельность предполагает уподобление текущего события предстоящему, будущему событию. Играбелен тот, чье повторение уподобляется предстоящему событию. Какую можно привести общепонятную иллюстрацию? Вообразим двух пассажиров в двух разных поездах. Они оба двигаются из вагона в вагон. Первый пассажир купил билет для поездки в железнодорожном составе с разными вагонами. Снаружи вагоны покрашены в разный цвет, внутри вагоны отличаются убранством. Тематическое убранство каждого последующего вагона чуть страннее и экзотичнее обстановки в предыдущих вагонах. Второму пассажиру выпала участь передвигается по абсолютно одинаковым вагонам. Ни один вагон ни в одной детали не отличается от остальных вагонов во втором железнодорожном составе. Из вагона в вагон оба пассажира передвигаются с одинаковой скоростью. Они одного возраста и сходной физической подготовки. Вопрос: кто из них двоих будет мотивирован пройти большее число вагонов из одного любопытства? К этому вопросу можно добавить другие вопросы. Кто из этих двух пассажиров предпримет усилия для того, что заразить других пассажиров своим примером и предложить им проследовать в следующий вагон? Например, ради разрешения спора относительно того, какое тематическое убранство будет в следующем вагоне? Конечно, мы говорим о первом пассажире, следующем в составе с разными вагонами. Если вагоны разные, то повторяемость процесса перехода из вагона в вагон снижается лишь с утратой физической активности. Второй пассажире теряет мотивацию тогда, когда понимает, что все вагоны похожи один на другой. Экзотическое убранство вагонов — это потенциал реиграбельности вагонов и всего состава. Но потенциал реиграбельности окажется невостребованным, если пассажир не будет мотивирован осмотреть разные вагоны, по возможности — все вагоны в составе. От чего зависит мотивация пассажира? От играбельности. Попадая в следующий вагон, пассажир должен ошибаться относительно убранство этого вагона. Ошибка должна вызывать положительные эмоции, которые подкрепили бы желание ошибиться относительно убранства следующего вагона. Мотивацию ошибаться и имеющиеся условия для такой ошибки мы назовём "играбельностью". Благодаря потенциалу реиграбельности повторные действия совершаются. Но совершаются они из-за играбельности, демонстрируемой пассажиром и содержащейся в железнодорожном сеттинге. Если играбельность иссякнет как ресурс, тогда пассажир перестанет двигаться. И вот тогда окажется невостребованной реиграбельность цветастых и привлекательных вагончиков. Реиграбельность никуда не делась: нет того, кто готов ею воспользоваться.

16. Играбельность — это сила череды чередований в течении длительного времени, оформленная потребностью аналогового пользователя.

17. Предположим, что реиграбельность настраивает на повторение сеанса в обход эмоций и оценок товара. Повторение можно совершать с минимальной рефлексией, неосознанно.) На стороне аналогового потребителя мы всегда имеем дело с играбельностью. Это опыт, это предпочтения, это вкусовые капризы и намерения. Семейному мужчине Александрову не нравится, что жена гладит белье часами и поёт. В приступе раздражения на жену ветеран семейной жизни Александров купил устаревшую тяжелую модель электрического утюга с неудобной ручкой. Как понять эту покупку? Что предопределило выбор потребителя? Александров отнял у жены играбельность в поведении, подарив товара без играбельности. Худший выбор был сделан мстительным потребителем для того, чтобы товар не продемонстрировал реиграбельности.

    Обратимся к примеру с молотком и гвоздями. Взял в руки молоток, чтобы забить один гвоздь и опомнился, когда в стену вбли дюжину гвоздей. Играбельный товар спровоцировал реиграбельность у потребителя, обладающего... играбельностью. Представим этот процесс следующим образом:

    Играбельный пользователь — Реиграбельность — Реиграбельный товар-услуга

    Для рассматриваемого случае будет уместнее схема:

    Играбельный пользователь offline — Реиграбельность — Клиентский портфель online Эта схема интересна тем, что показана способность реиграбельности быть связующим звено между offline и online.

    Или в контексте цифровой конвергенции и перехода в VR:

    Играбельный пользователь + Реиграбельный товар = Реиграбельность цифровых денег как безыгрового сеттинга

    Что бросается в глаза при работе со схемой? В каком-то смысле можно сказать, что реиграбельность фиксирует инверсию как удвоение (чего-либо). Играбельность закладывает основы для перехода от тактики к стратегии, отчасти наделяет обязательствами планирования: "Это настолько хорошая вещь, что не расстанусь с ней до ночи". Это план как и с чем провести ночь. В одном случае производитель делает продукт с пожеланием: "Чтобы нравился. Чтобы был удобен". В другом случае сделали нечто, что приводит к событийному действия пользователя. (Вирусное юзабилити?). Может и не понравился, как на то рассчитывал производитель, но запомнился (антирейтинги и др.).

    Играбельность — это идея череды чередований (как рекурсии). Играбельность — это образ инверсии череды чередований. Играбельность — это мотивация на рекурсию. Играбельность — это система настроений, состояний, идей и образов, часто предопределяющих инверсионное событие. Играбельность — это то, что предшествует и сопровождает событие череды чередований, которому придаёт статус, требующий интерпретации. Множественное число чего-либо играбельность интерпретирует как событие, что выражается в обобщенных высказываниях "Хорошо поиграли", "Далеко прогулялись" и т.п. Не просто действие за действием, но с определенным настроением, с оценкой. Играбельность вплетается в оценку аналогового товара как воплощенную череду чередований с характеристиками "надежности" или "удобства". При взгляде на аналоговый инструмент каждый потенциальный покупатель вправе подумать: "Это надежная вещь". Или: "Это удобная вещь". Потребитель поддержит вещь в руках, чтобы сказать, мол, надежнее или удобнее не бывает. Партнер покупателя попытался убедится в правоте сказанного и повторил действие. И тут вещь сломалась, стала непригодной для использования. Не получится использовать эту вещь повторно: она вышла из употребления. Инструмент лишь казался надежным. Но это не означает, что инструмент не обладал потенциалом повторяемости. Что было установлено тогда, когда не удалось повторить действие, под которое была предназначена испортившаяся вещь. Никто никому не может запретить сказать: "Это вещь кажется играбельной". Или: "Нет, это не играбельная вещь". Играбельность аналоговой вещи не подтвердится без совершения ошибки.

    Играбельную вещь можно будет использовать не по назначению. Житейский опыт, приобретенный двумя не состоявшимися покупателя, был чередой ошибок. Выбор не того магазина, не того прилавка, не той вещи. Вплоть до ошибочности модели социального поведения. Вне зависимости от товарных параметров сломавшейся вещи в этом сюжет все стороны показали свой потенциал играбельности. И это правило сохранит свою силу в цифровой экономике. Многие цифровые объекты и субъекты будут использоваться для удовлетворения потребностей дхармического IT-капитала. Например, нефиатные цифровые деньги будут чем-то большим, чем средство расчёта.

    Играбельность и реиграбельность нами рассматриваются сервисами и свойствами товара, вовлеченного в матрицу череды чередований. Играбельность пользователя определяет функциональность аналогового пользователя как источника цифрового сокровища.

    (исправить: моцартианство было и вопрос низко) Что такое играбельность? Это моцартианство аналогового пользователя и работника в формате offline. Играбельность — это сервис, благодаря которому удобно делать выбор, совершать ошибки, хранить ошибки и работать с ошибками, тем самым удовлетворяя потребность в повторяемости. А с чем нам работать, если и когда мы ушли из offline в online? Внутри нашей системы иллюстративных образов железной дороги играбельность будет локомотив, способный потянуть за собой всю операционную надстройку над (денежной) трансакцией. Сейчас мы одним тезисом обозначим научную новизну предлагаемого исследования.

    Играбельность — это сервис, позволяющий с удобствами делать, как житейские, так и профессиональные ошибки. Но всегда в том формате, в котором действует аналоговый пользователь. Без выхода в какое-то иное пространство. И это бытие.

    Играбельность суть сервис, облегчающий выбор из ошибок. Ошибки и выбор — это основные операции, совершаемые на виртуальной платформе отчуждения в offline. Ошибки и выбор — это операционное богатство в формате offline. А что в online? Образ и понятие операционного богатство в формате online связаны с процессом повторяемости. Играбельность мы оставили в мире offline товаров, а реиграбельность нам нужна для исследования трансакционной природы товаров и услуг в формате online.

18. Зависимые от матрицы череды чередований, играбельность и реиграбельность становятся условиями, функциями и обязанностями агента безыгрового сеттинга.

    Играбельность — это технология, сервис и навык бытийствовать через житейскую ошибку. Это способ бытийствовать. Играбельность — это технология сущего. Это способ существовать. Это прием воспроизводства сущего.

19. Играбельность — это ценность ошибки? (Играбельность — это ценность череды ошибок?) Да, но эту формулировку необходимо расширить с добавлением философского термина от Брентано и Гуссерля. Играбельность — это ценность интенциональности ошибки. Ошибкой играбельность сокращает путь от ошибки к ошибке. Персонификации прибывает от ошибки к ошибке.

20. Играбельность — это категория философии бытия. Играбельность — это синоним аналогового интереса. От интереса к мысли и до интереса к повторяемости действия. Играбельность — это интерес к отчуждению. Играбельность требует и обосновывает отчуждение. Интерес играбельного пользователя воплощается в отчуждаемом мышлении.

    Играбельность — это стратегия и тактика отчуждения. Играбельность — это дисциплина мышления. Из состояния играбельности можно совершить действия, раскрывающие потенциал отчуждения аналогового товара-и-или-услуги.

    Играбельность — это тип аналогового сервиса, а реиграбельность — это тип цифровой деятельности, которые останутся единственными технологиями, для которых остается выгодно использовать мозг, пульсирующий ошибками. Играбельность присуща отчуждаемому мышлению в аналоговом мире. Это подсказка посмотреть на мышление как на универсальную общедоступную компетенцию. От которое многие, если не большинство людей отказываются из-за опасений перед феноменом отчуждения. Это компетенция, прикрепленная к аналоговому товару и услуге.

    Реиграбельность — это категория теории практики, теории сущего. Реиграбельность — это свойство объекта, товара и услуги. Реиграбельность — это свойство трансакции. Реиграбельность — это реализация пакета тех компетенций, которые связаны с удовлетворением потребности в повторяемости цифровой услуги.

    Играбельность фиксирует потребность в повторяемости (использования аналогового товара или цифровой услуги). Играбельность формирует мотивацию на удовлетворение потребности клиента. Играбельность устанавливает интерес как связь между клиентом и исполнителем работ (работником). Играбельность собирает компетенции в единый пакет под нужды этого клиента и в этот раз. Играбельность устанавливает смысловые связи между товаром-услугой и пакетом компетенций. Играбельность запускает первый процесс функционирования всей системы. Играбельность сопровождает трансакции (этого) работника. Играбельность сопровождает трансакции (этой) услуги. Играбельность сопровождает реиграбельность как трансакцию. Играбельность обеспечивает жизнедеятельность ошибки как изделия, как (самостоятельной, отдельной) услуги. Играбельность, либо закрывает операционный цикл после оказания услуги, либо выводит повторяемость в рекурсию (ошибок). Играбельность накапливает сведения о приобретённом опыте отчуждения. Играбельность обеспечивает выход на новый производственный цикл воспроизводства капитала. Играбельность выступает гарантом товарного солипсизма.

    Товаризацию отчуждения и мысли удобнее представить через образ двух контейнеров. В первом контейнере всегда находится играбельность. Это контейнер называется "первое" и "разовое" использование товара, оказания услуги. Во втором контейнере находится реиграбельность. Его содержанием выступает повторяемость использования. Клиент всегда берёт в руки первый контейнер. Это момент узнавания, знакомства. Далее клиент, либо повторяет действие, либо работает с контейнером играбельности другого товара и другой услуги. А теперь вообразим, что эти два контейнера всегда одни и те же. А меняется в них потребность клиента. Содержанием выступает сам товар, сама услуга. Потребность "Я хочу пить воду". Что находится в первом стакане? Один глоток. Первый и разовый глоток. Что находится во втором стакане? Второй и последующие объемы выпиваемой воды. Либо до удовлетворения, ибо до опустошения емкости. Теперь перед вами задача поработать на ноутбуке. Что находится в первом контейнере, в контейнере отчуждения? Первый и разовый клик. Этим кликом вы "разбудили" компьютер. Вы увидели то, что дало вам сведения об изменениях, произошедших после вашего выхода из системы. Что находится в втором контейнере, в контейнере цифрового отчуждения? Повторяемый клик. Это клик №2, №3, №4 и №Последний. После удовлетворения жажды и работы на компьютере перед вами стоит какая-то другая задача. Самое важное понять простую вещь.

    Играбельность обеспечивает переходы от питья воды, охоты и попыток противостоять игровой стихии в аналоговой экономике к работе на компьютере и к следующему действию. Вы никогда не находитесь вне играбельности. Переходы между видами деятельности – это снова тот же первый контейнер разовости. Возобновляемая деятельность в её разных формах – это тот же второй контейнер, контейнер реиграбельности.

    Играбельность — это продукт отчуждения и мышления, но и сервис для товаризации мышления. Другие типы мышление порождают другие объекты, оставляют после себя другие продукты. Они не интересны капиталу, если не обладают одним свойством, если не реиграбельны, не повторяемы. Это формы разового безумия. Дисциплина разовости. Лояльность разовости. Это безошибочность и догматизма. Кто-то когда-то что-то сделал правильно.

21. Играбельность — это клиентоориентированность товара и услуги, а реиграбельность — это клиентоориентированность капитала?

22. Играбельность — это простое (постоянное) воспроизводство клиентоориентированности? За пределами компьютерных игр и в более широком смысле слов, играбельность — это простое (постоянное) воспроизводство клиентоориентированности, а реиграбельность — это расширенное (увеличивающееся) воспроизводство клиентоориентированности?

23. Играбельность — это институт аналоговой среды. Играбельность — это, и институт аналоговой среды, и потребность аналогового пользователя; ожидающего товар, способный удовлетворить потребность в череде чередований, но и метод отчуждаемого мышления Как социальный институт аналоговой среды играбельность доступна и реализуется через отчуждаемое мышление.

24. исправить: непонятно про что это Играбельность — это интенциональность рекурсии.

25. Играбельность — это упорство оставаться в безыгровом сеттинге, над игрой, в позиции "после игры" и вне безошибочности. Максимальная играбельность — это сеттинг беспрерывности, способный внушить ужас. Через максимальную играбельность человек выходит на абсолютное. Сеттинг беспрерывности делает товар или услугу неотразимыми. Беспрерывность сеттинга и неотразимость партнёра свидетельствуют о максимальной играбельности, выраженной в желании повторять определенные действия отчасти не по своей воле. Художественные образы, построенные на странностях сеттинга беспрерывности, часто рассматриваются в мировом кинематографе. Например, в грустной комедии "День сурка" и в других фильмах по схожему сюжету.

    В мировой истории жесткие ограничения традиционной (тренировка, спорт, состязания, ритуал и др.) игры удалось обойти на театральной сцене. Два актера на сцене помогают друг другу. На сцене актеры могут перебрасывать энергию (играбельность) тому, кто в ней нуждается, не ощущая себя стесненными пьесой (драматургическим gameplay-ем). Поэтому в каком-то виде театральное будет присутствовать и в пост-игровую эпоху. В эпоху игры театральное было чем-то вроде компромисса между игровым и играбельным. Театральное - это сильный лайфхак.

    Какова плата за возможность обменяться энергиями? В игре она очень высока и предполагает нарушения правил игры. По сути, это отказ от игры. Мы перестаем играть потому, что одному из игроков стало так плохо, что мы вынуждены... В играбельности - это основа деятельности (используем термин с ранее приводимыми оговорками), психических процессов, ситуации общения, суть коммуникации и подоплёка многих информационных процессов. Так получилось в наступившую цифровую эпоху. Обмен энергией вопреки... Обмен энергией - это основа играбельной активности. Это основа активности без игры (для начала неплохо было бы понять, что - вне игры).

    В игре энергия и опыт игрока "сжигаются" ради достижения ложной цели (победы в игровом сеансе) и в конфликте с игровым) противником. Игра не позволяет объединить, соединить энергии, как отдельных игроков, так и команд. Командное предполагает такой gameplay, когда передача энергии невозможна по определению. В игре нельзя обменяться энергией. (Не нарушив правила, запреты и ограничения), Он в другой команде, поэтому мы ему не поможем. Он в нашей команде, но... Мы от него ничего не сможем взять. Это устаревшая модель социально опасного и попросту вредного поведения.

    Нам обещали, что игра научит "командному духу". Но разве в текущей ситуации не важнее принцип распределенного хранения энергии, информации и мотивации? Разве в "красный угол" нашей "цифровой избы" в интересах цифрового клиента и-или товара не следует поставить возможность сетевого (не только и не столько из сети, каждому из тех, кто в сети, сколько с сервисной платформы!) доступа к объекту с избыточной чего-то бы ни было?

26. (И здесь работает знакомый нам принцип: чем чаще, тем дешевле). Благодаря реиграбельности осуществляется товаризация отчуждения и погружения. Что делает возможным извлечение добавочной ценности контента из трансакций кругооборота цифрового капитала. Возрастает ценность контента, продукта, навыка, приема, метода или технологии. Играбельность — это функция (аналогового) биологического оператора ошибок. Реиграбельность — это функция оператора отчуждения. Человек как оператор ошибок бытийствует в offline, но копии оцифрованных ошибок хранит (и позволяет пользоваться всех цифровым объектам) в режиме online.

    Обратимся к иллюстрации с первым взглядом на три молотка. Человек смотрит на три молотка. Человек сразу понимает, что перед ним лежат вещи с разным предназначением. Это игрушка детский молоточек, молоток для использования в домашних условиях и профессиональный инструмент (тяжелый по весу и дорогой для покупки частным домовладельцем). Столь же беспроблемно большинство людей способно отличить играбельную вещь от инструмента многократного использования. Для вовлечения в череду чередований вещь должна быть надежной, чтобы послужить хозяину максимально большее число раз (от двух раз и более). Тогда как играбельная вещь нравится на вид, вызывает положительные эмоции. Но не всякая опредмеченная череда чередований окажется играбельной вещью. Не всякая вещь выводит пользователя к моцартианству играбельности. Совмещение разных качеств приближает нас к товарному идеалу. Совмещение свойств — это шаг к идеальному товару, играбельность которого даёт возможность человеку приобщиться к моцартианству как таковому.

27. Играбельность выражается в стратегии и в планировании. Многие пользователи говорят:

    — Доиграю вечером.

    — Эти таблетки буду принимать весь следующий месяц.

    Играбельность — это потенциал, как аналогового товара, так и пользователя в формате offline. Поэтому играбельность — это чаще всего тактика. Потенциальный покупатель пришёл в магазин. Мы за ним наблюдали: он поддержал в руках все выставленные образцы. При огромном ассортименте один покупатель взял конкретный товар в руки. А потом не выпустил. Взял в руки, чтобы не выпустить. Пошёл к выходу, не оплатив товар. Настолько ему понравился товар, что вещь с трудом с ней расстаешься. Товар выпускается из рук не из-за юзабилити. В случае, когда товар тебя не отпускает, — это может быть юзабилити. (Разница между играбельностью и юзабилити в том, что в первом случае товар вызывает особую поведенческую модель, а юзабилити остается в товаре, не выходит за пределы товара. Эргономика и юзабилити — это свойства товара, которые можно оценить.

    — Простите, но после всего Вами сказанного мне остаётся непонятным наполнение термина "реиграбельность".

    — Вам понятен термин кураж?

    — Да.

    — Вам понятен термин азарт?

    — Да.

    — Вам понятен термин виртуозность?

    — Да.

    — Вам понятен термин моцартианство?

    — Да.

    — Тогда конкретно для Вас играбельность — открытая книга.

    — Простите, но после всего Вами сказанного мне остаётся непонятным наполнение термина "реиграбельность".

    — Вы допускаете моцартизм в цифровой экономике?

    — Да.

    — Вы согласны с тем, что все эти феномены можно применить к миру трансакций? К миру VR? Доступны в формате online?

    — Допустим, да.

    — Вы способны все эти порознь Вам понятные вещи объединить в одну категорию философии ошибок? Для начала, сделать это механически. Доложить фрагменты в одно целое. Все синонимы надо сплюсовать для получения чаемого результата.

    — Наверное, да.

    — Но разве тогда в итоге Вы не получите реиграбельность в нескольких измерениях? Нам предстоит иметь дело с творческой формой выражения отчуждения в разных мирах многоликой череды чередований. Для институтов и агентов VR, понимаемой нами домом родных для трансакционной череды чередований, это всего лишь свойство, как самого интеллигибедьного субъекта, так и цифрового объекта товара и услуги. Одного права на доступ к деятельностному разнообразию будет недостаточно в грядущем безыгровом мире с тотально прозрачными трансакциями, в котором, привлекающая догматиков и дураков, безошибочность уйдет в тень ошибки как нового ресурса. Цифровая копия ошибки будет ресурсом для оцифрового хозяйства и для экономики аватаров, требующих реализовать потенциал нового моцартианства как мотивации на работу с денежными трансакциями, в остатке сохраняющим энергетику ошибок аналогового пользователя. Это всё вместе взятое и будет, нет, не реиграбельностью, но первой попыткой приблизить к пониманию эпитета, который мы обязаны поставить в паре со понятием "дхармический IT-капитал". исправить: ошибка была ещё ниже объединить

28. Технологизация играбельности осуществляется ради технологизации отчуждения в аналоговой экономике. Работа с мышлением пользователя выступает обязательным условием в условиях любой экономики. Деятельность агентов VR осуществима при условии, если пользователь обладает навыками мышления. Одновременно это условие и для достижения цифрового процветания.

    Кто думает играбельно, тот мыслит и действует в аналоговом мире. Играбельно думать, чтобы оставаться в локации аналоговой деятельности. Здесь не нужна ориентация на цель. Цель и результат будут устаревшими понятиями для децентрализованного масштабируемого мира. Чем-то вроде цели выступает состояние отчуждения. Здесь и отныне не предполагается погоня за результатом. Успех не может выступать мерилом деятельности.

29. Мы готовы обсуждать основные контраргументы, но не с позиций цифровых луддитов или тех, кто боится порабощения человечества машинным разумом. Для начала разберёмся с тем, почему нельзя сказать: "Реиграбельный пользователь"? Реиграбельность — это следствие. А что причина? Играбельность — это причина. Играбельность — это свойство товара, навык производителя и мотивация пользователя. Реиграбельность — это профессиональное распределение играбельности в товаре, услуге и сеттинге. Реиграбельность — это зеркальное отражение играбельности в продукте. Товар или услуга должны обладать играбельностью, чтобы изменения в поведении пользователя были зафиксированы в реиграбельности, повторности сеансов использования. Разница между ними в том, что реиграбельность присутствует только в товаре и услуге, в сеттинге. Посетителю казино нравится не только ловкость рук (играбельность) служащего, раздающего карты, но и дворцовая обстановка заведения — сеттинг. Реиграбельность содержится в товаре-услуге, в сеттинге. Играбельность распределена, как в товаре и услуге, так и в пользователе. Минимальная играбельность предполагает, как знание товара, так и желание использовать товар не по назначению.

    — Эту вещь можно использовать не по назначению?

    — Да.

    — Тогда эта вещь минимально играбельна.

    Всегда и только из offline за реиграбельностью цифрового товара идут в online. Никому из online не дано, чтобы выйти и задействовать играбельность в живом человеке. Субъекты offline не обладают реиграбельностью для объектов из online. Не может быть и не бывает реиграбельности offline пользователя для товаров из online. Поэтому реиграбельность — это улица с односторонним движением. Товар не может повернуть процесс вспять, воспользоваться чьей-то играбельностью в offline. Распределение играбельности в VR, чтение играбельности в online как реиграбельности — это правило без исключений. Другое дело, то, как это функционирует в online между товарами, между услугами. Про реиграбельность offline пользователя можно говорить по поводу ошибок. Люди ошибаются в отношении себя и в отношении других людей. Этот вид реиграбельности offline пользователя остаётся в offline. Этот тип операций с ошибками мы называем играбельностью. Играбельность offline только для обитателей offline.

    Реиграбельность – это потенциал повторяемости отчуждения. Реиграбельность – это потенциал повторяемости как отчуждения. Реиграбельность – это потенциал повторяемости всех отчуждений.

    Реиграбельность – это майнинг отчуждения. Реиграбельность – это такая разновидность повторяемости, благодаря которой осуществляется майнинг отчуждения. С последующей товаризацией добавочной ценности как продукта, получаемого данным средством производства.

    Сперва скажем по-простому: играбельность – это потребность в трансакции отчуждения и погружения. Потребность в отчуждении и погружении – это проблема отчуждаемого мышления. А вот потребность в трансакции отчуждения и погружения – это вопрос отчужденомики, экономики виртуальных сервсиных платформ). Играбельность – это процесс извлечения трансакций отчуждения и погружения как элементов во множестве отчуждаемого мышления, представляющего собой один из вариантов череды чередований. Тогда как реиграбельность, взятая в целом и представленная институтом обмена, – это кругооборот трансакций, когда череда чередований представлена платформой, снижающей издержки по принципу "чем чаще, тем дешевле" ("чем чаще, тем эффективнее", то есть, попросту говоря с обращением к языку тавтологии, с высоким потенциалом реиграбельности). Реиграбельность – это сервисное обслуживание платформы отчуждения. Реиграбельность – это сервис череды чередований (ошибок), (с которым удобно заходить и) которым удобнее пользоваться на платформе отчуждения.

    Реиграбельность — это истина виртуального мира с масштабируемыми, децентрализованными ценностями. Масштабируемость денежного сеттинга — это восхождение от абстрактного к конкретному в форме реиграбельности. Масштабируемость цифрового двойника пользователя невозможна без реиграбельности умной цифровой монеты. Эмиссия аватарных денег будет связана с потенциалом реиграбельности умной трансакции отчуждения. Децентрализация — это Триумфальная арка для реиграбельности кросс-платформенной собственности.

    Реиграбельность — это свойство цифрового товара, для использования которого требуется субъект, отсутствующий в online. Пользователь способен оценить общую реиграбельность локации цифрового мира, составленную-представленную из потенциала реиграбельности цифровых товаров и услуг. Экономическую активность агентов RR определяет общая реиграбельность RR, реализуемая в хозяйствованию в формате online. Реиграбельность институтов RR зависит от одной умной монеты и одной отдельно взятой трансакции.

    Мы не отказываемся от дальнейшего использования психологических понятий потому, что для реиграбельности требуется вовлеченный субъект. Тот, кто способен испытывать эмоции. Ценитель эстетики. Внутри VR и в формате online не будет носителя эмоций в традиционном смысле этого слова. Но объекты сохранят реиграбельность как свойство цифрового товара и услуги. Проблема связана с частичной (или всё же полной?) утратой субъекта при переходе VR и online.

    Ошибка — это интерпретация иного. Мы постоянно имеем дело с иным. Но перерабатываем единичное иное в ошибку. Что делает комфортным нашу жизнь. Без ошибки мы бы оказались бы перед черным зеркалом иного.

    Иное демонстрирует реиграбельность. Как понять этот тезис? Схему нашего соприкосновения с иным иного нужно рисовать по-новому. Всё пространство — это иное. Непознаваемое. Точками обозначаем личности. Это солипсисты в пространстве иного. Вокруг точки, обозначающей солипсиста, того, кто бытийствует через солипсизм, можно нарисовать маленькие и большие круги. Это ошибки. Ошибка как интерпретация иного, в которое изначально погружён человек. В такое иное, которое непостижимо по определению и до окончание рода человеческого. Принятие иного осуществляется через кокон из ошибок. Через выбор. Осуществляемый и продлеваемый ошибками. Никакого прямого контакта между личностью и иным не может быть. При теоретическом допущении подобного контакта теряется личность, исчезает субъект. Например, через сумасшествия от встречи с подлинным иным. Иным без интерпретации. Иное демонстрирует реиграбельность через ошибку. Иное демонстрирует реиграбельность через способность человека ошибаться.

30. Теория отчуждаемого мышления сопряжена с экономической практикой. Для чего требуются два сервиса: аналоговая играбельность и цифровая реиграбельность. Играбельность — это компетенция аналогового пользователя. Реиграбельность — это компетенция интеллигибельного субъекта, для которого родным домом выступает VR.

За играбельностью просматривается человеческое целое. Человеческое потому, что – цельное. Цельное, ибо – человеческое. Личности удается оставаться целым потому, что задействовано играбельное в работе с человеческими ошибками. Играбельность – это внешнее и удаленное от Я, фронтирное для человека. Всё, что удаляется от человека и от Я, транспортным средством использует череду чередований. Если хочешь удалиться, пройти отчуждение, тогда реализуй потенциал играбельности (товара вплоть до автомобиля, который зачастую покупают для поездок, а ради повышения социального статуса, привлечения потенциальных сексуальных парнеров и т.п.).. До какой степени? До какого предела? До солипсизма цифрового Другого. До солипсизма тех, кто не твоё Я. Это важно в связи с нашим общим желанием построить самую эффективную думающую машину. Думающая машина из цифровых солипсистов обещает стать самой эффективной, способной дать максимальный результат. Солипсическое как разовое действие. А чередуемое реализуется сигналом, идущим от субъекта к субъекту (но не от солипсиста к солипсисту). Что-то другое будет между солипсистами.

Реиграбельность и играбельность. Какая разница между двумя категориями отчуждаемого мышления, аватарной онтологии, философии ошибок и экономики аватаров видна с первого взгляда? Реиграбельность — это череда чередований трансакций кросс-платформенного отчуждения и платформенного погружения (в локацию "между платформами"). Играбельность — это мотивация на мышление, на отчуждение и погружение как деятельность, ищущая воплощения в строго определенных условиях, способствующих для отчуждаемого мышления и деятельности через трансакции на платформе отчуждения и погружения. Персональная, личностная играбельность предопределяет реиграбельность как вид кросс-платформенной деятельности. Играбельность — это потребность в пребывании и способ нахождения на платформе интеллектуальной собственности, на платформе отчуждения и на платформе отчуждаемого мышления Все эти платформы представляют единым целым в образе искусственного интеллекта. Отсюда высока потребность в кросс-платофрменности, удовлетворяемая реиграбельностью как (1) институтом, (2) технологией, (3) приемом и методом, (4) формой капитала, (5) инструментом отчуждаемого мышления и (6) средством производства. Играбельность — это платформенное бытие. Реиграбельность — это кросс-платформенное бытие. Существует необходимость написать три-четыре 600 страничных монографии и прочитать несколько десятков лекций (от выступления к выступлению понимая чуть больше), чтобы объяснить важность значения понятия "кросс" в том случае, когда мы говорим об философских аспектах пребывания аналогового субъекта на платформе отчуждения и-или экономической активности цифровой персоны на любой виртуальной сервисной платформе. Играбельность и реиграбельность — это вид капитала, ставшего интеллектуальной собственностью. Играбельность и реиграбельность — это формы капитала в локации отчуждаемого мышления. Играбельность и реиграбельность — это формы отчуждаемого мышления, способные стать капиталом.

Реиграбельность указывает на то, что внешний мир функционирует как другая машина. Реиграбельностью обозначается внешняя граница цифрового вовне-Я. Как машина, равнозначная цифровому субъекту.

Если мы исходим из стартового предположения, что солипсизм возможен, как в аналоговой реальности (условный наш мир), так и внутри VR (электронная Ойкумена компьютерных аваторов), тогда возникает вопрос о связях череды чередований, играбельности и реиграбельности с солипсизмом. Играбельность — это череда чередований трансакций отчуждения, мышления и обмена (денег), придающая пользователю ошибок статус ошибок вплоть до возможности стать солипсистом. Но в аналоговой реальности существует ряд ограничений в силу которых невозможен денежный солипсизм, незавершенность которого нам дана в опыте ростовщичества и игры. Реиграбельность — это череда чередований трансакций VR, которые всегда через цифровые копии формируют, как виртуального объекта, так и интеллигибельного субъекта в столь разных его ипостасях, как компьютерный аватар, AI и солипсист новой разновидности. Ограничения VR как безыгрового сеттинга не позволяют один в один оцифровать ростовщичество и игру, но они же создают предпосылки для становления... денежного солипсизма как кульминационной формы развития цифрового Я. Как агент VR солипсист будет испытывать цифровую потребность в череде чередований трансакционного морфинга дхармического IT-капитала в AI.

Массовизация прокрастинации подтверждает тот очевидный факт, что наш современник не овладел повторяемостью. Ни как искусством, ни как наукой. И непонятно, что обиднее из этих двух характеристик сегодняшнего положения дел.

Играбельность и реиграбельность — качественные и процессуальные характеристики не игры, а таких абстракций, как интенциональность и имманентность? Играбельность — это рекурсия интенциональности. Играбельность как рекурсия интенциональности знакома аналоговому пользователю по феномену мышления, когда мысль выступает элементом рекурсии мышления. Реиграбельность — это инверсии интенциональности. Как инверсия интенциональности реиграбельность нагляднее всего выражается в феномене капитала.

Погружение и отчуждение — это причинность и последствия потенциала реиграбельности. Чем потенциал реиграбельности отличается от потенциала любого другого средства производства? Реиграбельность — это товарное воплощение череды чередований. В мире может существовать череда чередований без товарного воплощения. Это будет простая повторяемость, просто повторение действия или копирование (чего-то невостребованного). Без потребности в играбельности (например, в играбельности ошибок аналогового пользователя, для которого эти самые ошибки сеттинг судьбы, текстура выбора) гет повода говорить о реиграбельности. Разницу между повторяемостью и реиграбельностью, как товарной формы череды чередований, рассмотрим на примере поездки в кабине лифта. Некто, страдая провалами в памяти, снова и снова заходит в лифт, поднимается на свой этаж, спускается по лестнице, чтобы повторно воспользоваться лифтом. Это повторяемость? Да. Бессмысленные повторения действия по медицинской причине. По причине болезни. Повторение по причине физиологических отклонений. Во втором случае мы видим, как некто абсолютно здоровый и с нормальной памятью человек повторно "катается" на лифте. Когда заждавшиеся товарищи выражают недовольство опозданием, пассажир кабины лифта объясняет:

— Не надо висеть у меня над душой! Это быстрый и комфортный лифт с оформлением, которое я не успел рассмотреть за одну поездку. Я захотел прокатиться ещё раз на этом чуде технике. Я в детстве жил в доме без лифта.

Во втором случае мы имеем дело с реиграбельностью кабины лифта как свойством услуги под названием "перемещение с этажа на этаж... внимание, это важно... с удовольствием, а азартом и куражом, с удовлетворением минимальным эстетических потребностей". При этом в условии задачи должен быть указан потенциальный пассажир с наличием любознательности и высокими эстетическими требованиями к атрибутам городского образа жизни, каковые мы и предлагаем определить "играбельнсотью". Сказать проще, играбельного горожанина. (Мы перейдем к политике, если поставим вопрос о том, насколько реиграбельна окружающая среда современных городов?)

Реиграбельность сводится к потенциалу череды чередований. Но играбельность представляет собой нечто большее, нежели осуществленная череда чередований. Это, и мотивация на повторяемость, и сам процесс череды чередований ("это играбельно" в характеристике потребителя и партнера по деятельности), но и его последствия. Которые могут быть любыми, в любой форме, но должны обеспечивать возобновление чего-то, потребность в чм удовлетворяется чередой чередований. Отличие реиграбельности состоянии в отстраненности от фактора времени. В минимальных параметрах реиграбельность выражается тем единственным "вторым разом", который может оказаться кратким мгновением. Объяснение может быть другим:

— За время первой поездки я не успел рассмотреть название фирмы, произведшей это чудо техники. Для подъезда нашего дома я хочу заказать точно такой же лифт этого же производителя. никаких компромиссов! А, была не была, поеду-ка я прокачусь ещё раз, чтобы разглядеть размер и форму встроенного зеркала.

Дисциплина - это компетенция играть в мотивацию.

Дисциплина требует игрофикации безошибочности.

Дисциплина - это мотивация за пределами игры, игровой экономики.

Дисциплина имитирует мотивацию.

Мультиплицируемость. Вот чем мотивация (мотивационный паттерн или модель само-воспроизводимой мотивации) отличается от самого привлекательного варианта дисциплины.

Дисциплина косплеит мотивацию.

Дисциплинированный педант косплеит мотивированного работника.

Дисциплина - это поведенческая матрица, когда соблюдение правил и запретов важнее мотивации. Подчинение выше мотивации.

- У вас хорошо мотивированы сотрудники?

- Нет, но у нас строгая дисциплина с давними корпоративными традициями.

- Не продолжайте. Здесь всё понятно.

С переводом с управленческого языка на обычный: за время существования нашей корпорации мы научились играть в дисциплину. Внутри корпорации наблюдается сорняк игрофикации.

Белый единорог мотивации обходит стороной выжженные земли дисциплины.

Сказанного недостаточно для понимания ситуации, когда на смену игровой дисциплине, безошибочности дисциплины ростовщичества должна прийти мотивация интерсубъективности. С дисциплиной более или менее понятно, а вот что за новая мотивация будет определять наши действия в VR? На смену игровой фетишизации товара должна прийти система навыков добавлять играбельность в продукт, товар и услугу. А это тема добавочной ценности контента. Играбельность - это процесс создания добавочной ценности контента при издержках на трансакции оборотного капитала. Уровень играбельности и объем добавочной ценности - это показатели экономической деятельности экономического агента VR.

Играбельность — это метод получения субъектности, а реиграбельность — это метод получения интерсубъективности.

Говорим "мотивация", подразумеваем харизму. Монетизация Я требует харизмы.

Цифровой харизмой нужно заниматься, чтобы разобраться в механизмах цифрового процветания в мире, где приоритет признается за масштабируемыми ценностями, а экономические связи обосновываются денежной рекурсией и добавочной ценностью контента, которая важная для дхармического IT-капитала. Цифровая харизма требует, как бы это выразиться поделикатнее,.. персонализации монетизации. Согласитесь, это серьёзный разрыв с играбельностью, которая отвечала за монетизацию Я вплоть до возникновения персоны ростовщика или спортсмена, популярного в медиа. Персонализация феномена монетизации приведёт к формированию интеллигибельного субъекта, AI и денежного солипсиста. Собственно, последний это кульминации описываемого процесса, который, повторимся, не мог развернутся в аналоговой реальности, а ждал наступления десятилетий прогресса компьютерного железа (hard) и финансовых цифровых технологий (soft), впервые внятно и для толпы доступно синтезированных в блокчейне. Цифровая харизма - это особый товар, характеризующийся мотивацией пользователя, действующего исключительного через цифрового аватара, погруженного в невообразимые пучины VR. Цифровая харизма - это невидимая для представителей игровой экономики и носителей безошибочности грибница цифрового процветания. Если скажем «Через играбельность и реиграбельность», то это будет самый краткий и простецки изложенный ответ на сложный вопрос, который потребует, либо 180 книжных страниц, либо афоризма. Это реиграбельность. Реиграбельность солипсизма как рекурсия и инверсия интерсубъективности, её имманентности и интенциональности, её же трансцендентности — это институт VR. К базовым понятиям теории отчуждаемого мышления относятся: мышление, отчуждение, ошибка, капитал, играбельность, реиграбельность, масштабируемость, децентрализация, солипсизм и собственность. Играбельность — это качественная характеристика многократности отчуждения и различий его сеансов для аналогового пользователя. Реиграбельность — это качественная характеристика инверсии отчуждения в виртуальной реальности, в качестве цифрового института способная стать новыми производственными отношениями в экономике платформ и производительной силой для агента реиграбельности как субъекта экономики аватаров перед которым поставлена задача наращивать кросс-платформенность. Реиграбельность — это навык схватывания чего-то важного и недоступного для наблюдения, что с непостижимой скоростью постоянно перемещается от цифрового товара из виртуальной реальности в мир аналогового пользователя и обратно.

Реиграбельность — это отчуждение за пределами бытия. Реиграбельность — это отчуждение в сущем. Реиграбельность — это отчуждение в цифровом сущем. Реиграбельность — это отчуждение в виртуальном сущем. Реиграбельность — это отчуждение всех от всего в виртуальном, цифровом сущем. В аналоговой экономике играбельность указывает на ресурс, который мог бы оказаться преобразован в товар и услугу многократного пользования! В цифровой экономике реиграбельность — это ситуация, когда аналогового (!) ресурса достаточно для масштабируемости цифровых объектов, процессов и субъектов (последнее на данном этапе — с оговорками).

Реиграбельность ли будет отвечать за то, чтобы в VR ресурс оказался преобразован в товар и услугу многократного пользования? Да. Реиграбельность — это ситуация, когда ресурса достаточно для ожидаемой масштабируемости. В платформенной экономике реиграбельность — это ситуация, когда ресурса достаточно для прогнозируемой масштабируемости. С переходом на платформу отчуждения реиграбельность — это ситуация, когда становится ресурса достаточно, как для результативной масштабируемости, так и для цифровой трансформации. В оцифрованной экономике реиграбельность — это ситуация, когда электронной копии ошибок аналогового пользователя как общедоступного универсального (почти дешевого) ресурса достаточно для продуктивной масштабируемости вплоть до цифровой трансформации во всей её непредсказуемой широте. В экономике аватаров реиграбельность будет отвечать за то, чтобы ресурс оказался преобразован в товар и услугу многократного пользования!

Играбельность — это интенциональность интеллекта когда сознание и мышление направлены на многозадачность отчуждения, а реиграбельность — это интенциональность капитала, когда многократность, масштабирование и децентрализация экономического агента направлены на воспроизводство (чаемого) результата.

Играбельность — это энергия объекта как способность производить черед, а реиграбельность — это сила рекурсии? Играбельность — это энергия объекта как способность производить черед, а реиграбельность — это сила рекурсии как череды операций с претензией на бесконечность. Играбельность — это энергия объекта как внутренняя и изначальная способность производить черед, а реиграбельность реализует чередование операций вплоть до рекурсии. Играбельность — это энергия объекта как способность производить черед, чередование операций вплоть до рекурсии. Играбельность — это потребность в последовательности действий как свойство объекта, готового к операциям (трансакциям) с другими объектами. Реиграбельность — это сила объекта, способного реализовать чередование операций вплоть до рекурсии. Реиграбельность — это операционная возможность и гарантия последовательности действий как свойство объекта, удобного для операций (трансакций) с другими объектами. Реиграбельность — это товарная (добавленная) форма воздействия на объекты чередом, интенсивность и напряженность процессов погружения и отчуждения как способов удовлетворения играбельности как потребности объекта в феномене череды, чередования. В свете всего обозначенного не может не беспокоить отсутствие новых специальностей: оператор череды чередований или модератор череды чередований. Где операторы реиграбельности? Где модераторы реиграбельности?

Реиграбельность — это вдохновение отчуждения. Играбельность в offline предполагает и требует операций с человеческими ошибками. Играбельность не выходит за пределы формата offline. Играбельность малополезна при работе с чем-либо помимо человеческих ошибок. Тогда как реиграбельность суть отчуждение как форма цифрового творчества. Формально аватару доступна денежная трансакция. Это единственный инструмент для творчества в безыгровом сеттинге VR. Не ответить на эти и им подобные вопросы без привлечения наших двух (универсальных методологических) палочек-выручалочек, когда для письменного обозначения второй мы используем словообразовательную единицу (приставку) «ре-». Играбельность — это потенциал интенциональности и имманентности. Играбельность свидетельствует о возможности реализации потенциала интенциональности и имманентности. Играбельность указывает вектор интенциональности и имманентности. Разовая реализация играбельности (потенциала, возможности реализации, направления и др.) интенциональности и имманентности выражается в трансакции отчуждения. Реиграбельность — это копирование интенциональности? Реиграбельность — это не просто копирование интенциональности и имманентности, хотя череда чередований, но рекурсия описываемых феноменов. Реиграбельность — это рекурсия интенциональности и имманентности, но и... инверсия... отчуждения! Играбельность — это рекурсия интенциональности (и как таковой, но и рекурсия интенциональности мысли и капитала), а реиграбельность — это (продуктивная, результативная) инверсия интенциональности, прерываемой (1) формированием субъекта и самой возможностью заявить права на субъектность как таковую, (2) мыслью и (3) товаром (как объектом для последующего обмена, для последующей трансакции обмена).

Реиграбельность — это технология воспроизводства цифрового сущего. Это способ инопрактиковать. Это практика другого. Это практика в другом мире.

Реиграбельность — это функция агента VR как цифрового объекта. Реиграбельность — это ключевое свойство трансакции (цифровых денег как трансакции отчуждения). В экономике аватаров (старое название было: отчужденомика) это суть форма существования цифровой услуги.

Через реиграбельность увеличивается внешнее, нарастает сущее. Связь между двумя машинами осуществляется через понимание того, что какие-то действия совершаются повторяемо. Утрата понимания повторяемости замыкает личность во внутреннем контуре Я. Только повторяемое как отчуждаемое от Я может быть предметом совместной деятельности с другим. Реиграбельноеь — это совместное, но разделяемое и отчуждаемое.

Реиграбельность прикладывается к сетевому объекту. Через реиграбельность будет осуществляться освоение самых отдалённых уголков виртуальных миров, доступных аватарам. Реиграбельность привязана к сетевому пространству, в котором повторяемость, как сетевой сервис, доступна всем агентам сети. Повторяемость как сетевой сервис общедоступна из любой локации для всех и для каждого агента, испытывающего потребность в повторяемости услуги.

(исправить: не устарела ли тема сервис или собрать все сервис - это... в фале пристегнуть её в абзац с клиентоориентированность?) Реиграбельность — это сервис на платформе отчуждения.

При расцвете виртуальных средств производства реиграбельность обречена стать самостоятельными товарами и услугами. Реиграбельность и цифровой Я-фактор — это виртуальные товары на виртуальном рынке.

Реиграбельность — это истина цифрового мира.

Реиграбельность — это протокол работы с отчуждением, который отвечает за пакетную работу с повторяемостью. Пакетная обработка трансакций позволяет обрабатывать повторения без взаимодействия с человеком. Реиграбельность — это протокол поддержания повторяемости и передачи данных между операндами повторяемости. Реиграбельность требует воплощения в интерфейс логического уровня.

Реиграбельность — это товаризация инверсии отчуждения. Потребность в череды чередований как событии требует технологий и сервисов, которые удобно размещать на-и-брать-с виртуальной сервисной платформы. Если отчуждение оформляется виртуальной сервисной платформой, то реиграбельность приобретает особое значение.

Реиграбельность — свободный и кросс-платформенный сервис для оптимизации отчуждения.

Реиграбельность — это операционное богатство претерпевания повторяемости собственности.

Реиграбельность — это совокупная сила отчуждаемого мышления.

В цифровой экономике отчуждаемую функцию можно снять можно с виртуальной сервисной платформы. В большинстве случаев, с платформы отчуждения снимается добавочная ценность интеллектуальной собственности. Реиграбельность — это отчуждаемая функция экономического объекта.

Реиграбельность — это сила отчуждения.

Повторяемость не реиграбельность. Реиграбельность не повторяемость? Реиграбельность не повторяемость! Повторяемость может оказаться свойством, как объекта, так и субъекта. Достоинством, как товара, так и услуги. Повторяемость как свойство объекта потребует безыгрового сеттинга. Безыгровой сеттинг вкупе с деятельностью агентов повторяемости сформирует уникальную VR. Для этого будет недостаточно повторяемого объекта. Или субъекта, желающего повторений. Товара с повторяемостью использования. Или повторяемой услуги.

Благодаря сервису реиграбельности повторяемость отделяется от средства производства, продукта и работника. Это верный путь оказаться в безыгровом сеттинге, состоящем сплошь из трансакций отчуждения. повторяемости. Становление VR возможно, если повторяемость может существовать вне товара. Вовне товарных отношений. И тогда возникает странный мир трансакций. Реиграбельность вбирает в себя повторяемость как свойство. Одновременно реиграбельность представляет собой нечто большее. Реиграбельность позволяет осуществить товаризацию повторяемости.

Реиграбельность — это цифровая сила. Реиграбельность суть сила отчуждения. Реиграбельность — это мера взаимодействия тел в процессе отчуждения. Реиграбельность — это мера взаимодействия взаимно отчуждаемых тел. Отсюда можно прийти к умозаключению. Реиграбельность — это сила субъекта. Реиграбельность — это сила субъектов. Реиграбельность — это сила того, кто имеет статус субъекта, который доказывается правом на аналоговую ошибку и на отчуждение. В отчуждении, через отчуждение растёт реиграбельность субъекта, который от ошибок набирает мощь. Секрет реиграбельности как цифровой силы, силы цифровых объектов состоит в сосредоточенности на отчуждении. Эти тезисы оказываются незаменимы при переходе к конкретному разговору про то, как ведёт себя интеллектуальная собственность в виртуальной среде цифровой экономики.

Какой путь мы прошли? Двигаясь по тропинки отчуждения мы вышли на пёстрый и многоголосый рынок товаризации чередований. Реиграбельность — это повторяемость как товар. Товаризация отчуждения. Добавочная ценность интеллектуальной собственности — это отчуждение как товар. В цифровом хозяйстве функция, отчужденная от товара или услуги, становится столь же важна, как остальные продукты.

С платформы отчуждения повторяемость снимается добавочной ценностью как новым товаром. Реиграбельный работник отвечает за функцию повторяемости в товаре. Реиграбельность — это не тогда, когда товар понравился, что бывает в оффлайне. А тогда, когда повторяемость понравилась как товар (субъекту с потребностями) и воспроизвелась как продукт (объектами). Хотя, конечно, цифровую повторяемость нам не дано будет поддержать в руках. Как и все остальные виртуальные продукты цифрового рынка.

Ошибка — это ресурс развития.

исправить и выше Отчуждение — это свойство товара и особенности пользователя ошибок, способные сформировать потенциал мышления.

Реиграбельность — это средство производства, которое череду чередований превращает в товар. Реиграбельность — это ресурс, получаемый после завершения масштабирования реиграбельной системы. Реиграбельность — это ресурс, достаточный для масштабируемости системы №2, полученный после успешной попытки мультиплицирования системы №1. Реиграбельность — это ресурс, необходимый и достаточный для масштабируемости системы А, полученный после успешной попытки мультиплицирования системы А штрих.

Реиграбельность — это взаимное и безостановочное отчуждение виртуальных объектов друг от друга как условие их развития.

Реиграбельность — это качественная характеристика отчуждения, которое способно стать новыми производственными отношениями и производительной силой для агента цифровой экономики. Реиграбельность раскрывает потенциал кросс-платформенной трансакции дхармического IT-капитала как средство производства цифровых товаров и услуг для интеллигибельного субъекта как основного потребителя масштабируемых ценностей. Реиграбельность — это трансакция кросс-платформенного капитала как субъект (компьютерный аватар, солипсист или машинный разы), способный функционировать средством производства. Реиграбельность — это кросс-платформенный капитал, доступный наблюдению через череду чередований. Реиграбельность — это средство воспроизводства кросс-платформенного сервиса в интересах дхармического IT-капитала.

Вам понятно, что в экономике аватаров, то есть, в хозяйстве отчуждения и цифровой интерсубъектности, играбельность и реиграбельность — это про разное?

Реиграбельность — это ценность интенциональности отчуждения? Реиграбельность — это ценность отчуждения? И да, и нет. Всё сложнее, чем следовало бы ожидать с привычных позиций аналоговой нормы и предсказуемости предметного мира, мира вещей, которые можно взвесить, пощупать и отодвинуть. Реиграбельность — это ценность интенциональности отчуждения. Реиграбельность отвечает не за то, что сделал первую сотню раз, а почему не мог не сделать последующую тысячу раз.

Как различать, если все (и только) цифровые объекты? По уровню демонстрируемой реиграбельности. Реиграбельность, понимаемую чередой чередований в том или ином варианте конкретного применения , можно обнаружить там, где что-то сознательно отчуждается. Реиграбельность — это драма, которую переживают трансакции. Реиграбельность доступна наблюдению при обращении исследователя к товару или услуге, которые доступны через сеанс отчуждения.

Реиграбельность — это потлач эмерджентности. (Точнее было бы сказать: реиграбельность — это потлач эмерджентности, но и не только её.)

Играбельность из offline и реиграбельность из online — это сервисы. А это значит, что их удобнее держать на виртуальной платформе. Где и как оба сервиса соединяются в единую общедоступную платформу? Благодаря чему? Благодаря реиграбельности. В какой локации? На отдельной специализированной сервисной платформе. Работу с ошибками на сервисной платформе отчуждения мы называем играбельностью (offline) и реиграбельностью (online). По внешнему признаку различение играбельности и реиграбельности определяются локациями offline и online. Играбельность всегда и только операции с ошибками в формате offline. Реиграбельность — это технология, сервис и навык работы с отчуждением в формате online.

Возможно, кто-то из недоброжелателей скажет: «Понятия реиграбельность, интенциональность и отчуждение нельзя использовать в одной фразе». Но мы продолжим генерировать новые дефиниции. С какой позиции? Через злоупотребление категориями отстаивается новая теория. Реиграбельность — это интенциональность отчуждения! Реиграбельность — это интенциональность инверсии.

Дар различения надо подтверждать трудовым навыком череды чередований.

Тогда что такое реиграбельность в мире нефиатных денег, умной цифровой монеты, аватар-как-кошелька, дхармического IT-капитала и цифрового своеволия интеллигибельного субъекта? Реиграбельность аватарных денег определяется отчуждением денег от действий (и мыслей!) цифрового аватара-как-кошелька, оперирующего электронной монетой, в сторону мыслительной практики AI, способного выступить эмитентом цифровых денег.

Постсоветский человек никогда не согласится на право афориста пользоваться понятием интенциональность рекурсии? Мы стоим на пороге всеобщей цифровизации. Шаг через этот порог приближает цифровую трансформацию. Отсюда рассуждаем об интенциональности цифрового субъекта, будь-то электронный субъект, искусственный интеллект или виртуальный солипсист. Отчуждение суть интенция иномирия. В виртуальной реальности под интенциональностью понимается феномен, который придаёт смысл отчуждению. Играбельность — это интенциональность рекурсии. То есть ситуация, когда сознание аналогового пользователя направлено на рекурсию аналогового Я. Реиграбельность — это интенциональность инверсии. То есть ситуация, когда сознание цифрового субъекта направлено на инверсию аналогового Я. В одном случае интенциональность аналогового объекта формирует цифрового субъекта. В другом случае цифровой субъект ведом интенциональностью искусственного интеллекта. Здесь речь идёт о допущении, согласно которому аналоговый пользователь наделён свойством проживания бытия Другого, «быть сознанием цифрового субъекта» вплоть до уверенности в своей способности «быть сознанием цифрового солипсиста». (Анатолий Юркин) Постсоветский человек никогда не согласится на право афориста пользоваться понятием интенциональность рекурсии? Постсоветский человек никогда не согласится на право афориста пользоваться понятием интенциональность инверсии?

Постсоветский человек не готов согласиться с таким операционным богатством виртуального мира, когда одно может становиться другим. Возможно, успех в цифровом хозяйстве ждёт того, кто первым будет исходить из гипотезы, согласно которой в виртуальном иномирии череда чередований будет переходить в инверсию. И наоборот. Инверсия будет переходить в итерацию. Вот какая тайна скрывается за двумя революционными понятиями: интенциональность итерации и интенциональность инверсии! Цифровые покровы сняты! Интересы дхармического IT-капитала потребуют, чтобы, кроме ныне имеющейся теории твердого состояния (в обход неё или её возражением), была разработана теория денежного солипсизма как область знания череды чередований и её инверсии как состояний цифровых субъектов, которые будут находиться в таких ранее непредставимых состояниях как реиграбельность и интерсубъективность. Потребность в теории солипсического монетаризма трудно переоценить, если мы намерены состояться партнерами сильного персонифицированного AI.